"Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на Родину" (2008)

Оригинал взят у ailleurs в «Для странствия ночного мне не надо ни кораблей, ни поездов»

Кинопоиск

Большая доступность кинематографа по сравнению с другими видами искусства, скажем, театром или архитектурой, сыграло с ним злую шутку. Сплошь и рядом можно встретить людей, считающих фильмы чуть ли ни средством развлечения по преимуществу. Если же кинопроизведения осмеливаются не подпасть под категорию простых и занимательных, то многим они кажутся вовсе недостойными внимания. При этом непостижимым образом совершенно игнорируется тот факт, что, несмотря на свою молодость, кино представляет собой столь же полноценный вид искусства, как литература или живопись, обладает собственной системой выразительных средств и способно излагать весьма сложные мысли и эмоции.

Фильм Андрея Хржановского «Полторы комнаты, или сентиментальное путешествие на родину», как и всё его неподражаемое творчество, блистательно опровергает подобную необоснованную позицию. Сложно определить не только жанр картины, но даже вид киноискусства, к которому её можно было бы причислить. Следуя программным принципам искусства ХХ века, Хржановский нарушает все принятые разграничения между актёрским, документальным и мультипликационным кинематографом. Оживший рисунок, фотографии, хроника, игровые эпизоды сливаются в единый синкретический поток художественного мышления автора.

Неоднозначен образ главного героя этого уникального произведения. С одной стороны, фильм создан по автобиографической прозе Иосифа Бродского, снимался в его ленинградской квартире и с любовной скрупулёзностью восстанавливает малейшие детали детства и молодости великого поэта. Сходство исполнителя главной роли Григория Дитятковского с поэтом настолько велико, что в некоторых кадрах его нелегко отличить от самого поэта. Но с другой стороны, нельзя не заметить, что плывущий «по волнам своей памяти» изгнанник несёт в себе лирические черты alter ego режиссёра. Интонация повествования столь личностна, что понимаешь: судьбой и воспоминаниями Бродского Хржановский «читает» собственную жизнь. И если правда, что любой текст, в том числе и кинотекст, служит зеркалом, в котором мы видим самих себя, то творчество Бродского стало для Хржановского идеальным инструментом осмысления судеб их поколения.

Посвящение «нашим родителям» позволяет понять фильм значительно шире, нежели только портрет поэта. Теплота и безграничная бережная любовь к родителям в гениальном исполнении бесподобных Алисы Фрейндлих и Сергея Юрского выдаёт глубоко личные авторские переживания. Образы родителей в интерпретации этих выдающихся актёров идеализированы и романтически приподняты, но именно такими мы и видим в нашем восприятии любимых, покинувших нас людей. Поначалу их возраст может показаться излишне завышенным для маленького мальчика. Но нашей памяти свойственно хранить последний внешний облик наших ушедших родителей.

Странствие, совершаемое героем фильма, происходит не в пространстве, хотя бы и воображаемом. Оно не потому нереально, что Бродский никогда его не совершал. Даже те, кого не отвергла и не изгнала родная страна, не могут попасть туда, куда, вслед за мечтающим поэтом, ведёт нас Андрей Хржановский: вспять во времени. Прихотливое многоголосие визуального и звукового ряда рождает пронзительную картину воспоминания, трансформирующего невосстановимую уже, да и ненужную реальность. Важнее оказывается художественная правда поэтической памяти и вдохновения, пересоздающего мир по собственному усмотрению. Бессмысленно становится рассуждать об уместности, скажем, нарисованного кота, выглядывающего из-за спины настоящего мальчика или пишущего письма своим хвостатым собратьям. Просто поэт, воображающий себя возвращающимся в родной город, погружается в туман своих детских фантазий, а они вовсе не нуждаются в правдоподобии.

Но этот ностальгически светлый мир проникнут глубокой печалью. Не только престарелые родители, но и всё прекрасное и любимое обречено гибели. Потрясающая метафора покидающей город стаи скрипок, арф и виолончелей представляется воплощением рассуждения молодого Бродского о своём поколении как последнем, для которого ещё важны культурные ценности. Образы родителей потому столь возвышенны, что они относятся к тому типу «прекрасных дам и господ, каких нынче не делают». Для них культура, искусство не были ни средством заработать, ни профессией, ни призванием даже, а просто формой существования. Литература, музыка, живопись были для них воздухом, который они смогли сделать насущно необходимым для своих детей, для поколения Бродского и самого Хржановского. Но потом что-то сломалось в механизме передачи культурного наследия. Всё стригущая под единую гребёнку, враждебная индивидуальности коммунистическая цивилизация навсегда отрезала нас от мира, в котором музицировали и писали пейзажи для своего удовольствия, а шуточные стихи к именинам и семейным праздникам входили в золотой фонд отечественной словесности. Есть вещи, которые можно сохранить, лишь передавая из рук в руки. Такова культура. Страшно произнести, но, пожалуй, изысканный мир причудливых ассоциаций и цитат, подаренный нам Андреем Хржановским в соавторстве со знаковым сценаристом Юрием Арабовым, может оказаться недоступным для подавляющего большинства наших современников.

Если позволительно перенести на кинематограф принятое в литературе деление на эпос, драму и поэзию, то изумительный фильм Андрея Хржановского, безусловно, можно отнести к поэтического жанру. «Фильмом о поэте, созданным другим поэтом», назвал «Полторы комнаты» великий Тонино Гуэрра.