Оригинал взят у maa13 в (без темы)
Кинопоиск
16 ноября 1980 года Луи Альтюссер задушил свою жену Элен, после чего вышел на улицу и сдался полицейскому.
То есть, это даже не поворот головы на призывный окрик полицейского “Эй, ты там!”, это добровольное слияние с аппаратом государства. То есть, получается, что сам создатель понятия “интерпелляция” оказался завербован идеологическими аппаратами государства?
Или, нет?
Или это разные вещи – обернуться на окрик полицейского или самому подойти к полицейскому и признаться в своей вине? Звать полицию или прийти на ее зов – есть различия?
Джудит Батлер, похоже, склонна согласиться с Младен Долар в том, что:
«Поскольку совесть, принуждающая отклонившегося от пути прохожего обернуться и выслушать обращение полицейского или выгоняющая убийцу на улицу в поисках полиции, похоже, управляема любовью к закону, что может получить удовлетворение лишь в ритуальном наказании. В той степени, в которой Альтюссер указывает направление подобного анализа, он подсказывает объяснение тому, как субъект формируется через страстное преследование взыскующего признания государством. Субъект оборачивается или бросается к закону, и это говорит о том, что субъект живет в страстном ожидании закона. Такая любовь отнюдь не находится по ту сторону интерпелляции; скорее она формирует замкнутый круг.»
[Батлер Джудит “Психика власти”]
Есть фильм Сержа Ле Перона “Дело Маркореля” [2000], в котором бывший активист марксисткой революционной организации сделался судебным следователем [то есть стал верным слугой репрессивного аппарата государства], но, увы, его мучает непонятное безумное плавающее чувство вины, то есть то самое состояние, когда вина не знает объекта вины, не находит объекта вины, ищет объект вины, то есть вина сама по себе, вина как симптом требующий внимания психоаналитика.
Ему постоянно снится-мерещится сцена смерти девушки, случайно оказавшейся рядом с ним в кинотеатре, он не убивал, но все окружающие встают и показывают пальцем “Он убил!”. И ему кажется, что это действительно он убил.
То есть, вроде, все что надо для счастливой жизни есть: хорошая жена, тоже, бывшая революционерка, симпатичные дети, успешная карьера. Но, вот только эти неприятные навязчивые сны.
В конце концов, чтобы избавиться от этого угнетающего чувства вины, Маркорель действительно убивает польскую иммигрантку, предварительно сделавшись ее любовником. Бывший судебный следователь попадает в тюрьму. Зато здесь в тюрьме его перестают мучить кошмары – наконец-то освобождение от тягостных галлюцинаций, странное успокоение и довольство захватывают его, нет больше уныния, апатии, депрессии. И здесь он с радостью встречает своих друзей, так же загнанных чувством вины в преступление. И громкий смех летит над тюрьмой в конце фильма.
“Мы все виновны, и я больше других” – эпиграф к этому фильму
Что это: Супер-Эго и ненависть к собственному “Я”? Нечистая совесть? Культурная репрессивность? Пассионарная привязанность к закону? Желание пострадать и почувствовать себя жертвой? Желание поражения? Просто моральный мазохизм, описанный еще Фрейдом? Результат работы меланхолии, как ее описывают Фрейд и Джудит Батлер? [“меланхолик инвертирует на себя обвинения, которые он предъявил бы другому”; “меланхолия – это мятеж, что был усмирен и подавлен.” Джудит Батлер “Психика власти”]
Но, в случае в Альтюссером такие изящно-изуверские философские и психоаналитические схемы могут и не понадобиться. Зачем такая сложная аргументация? Может все проще и банальней? Обволакивающая повседневная усталость, череда неудач, забвение, долгие тошнотворные бытовые склоки с женой, и вот вспышка нервической ненависти-ярости… и к полицейскому с признанием вины.
А почему бы и нет? Я давний по-читатель Пьера Бурдье и мне вместе с Бурдье не хочется любить Альтюссера и давать ему поблажки в понимании-объяснении жестоких поступков.
И еще меня тревожит мысль: может аппараты государства – это не только подавление, господство, отчуждение, репрессии и прочее похожее? Но, может быть я не прав.
P.S. Кстати, насколько я знаю, сам Альтюссер объяснял это убийство Эдиповым комплексом.
Кинопоиск16 ноября 1980 года Луи Альтюссер задушил свою жену Элен, после чего вышел на улицу и сдался полицейскому.
То есть, это даже не поворот головы на призывный окрик полицейского “Эй, ты там!”, это добровольное слияние с аппаратом государства. То есть, получается, что сам создатель понятия “интерпелляция” оказался завербован идеологическими аппаратами государства?
Или, нет?
Или это разные вещи – обернуться на окрик полицейского или самому подойти к полицейскому и признаться в своей вине? Звать полицию или прийти на ее зов – есть различия?
Джудит Батлер, похоже, склонна согласиться с Младен Долар в том, что:
«Поскольку совесть, принуждающая отклонившегося от пути прохожего обернуться и выслушать обращение полицейского или выгоняющая убийцу на улицу в поисках полиции, похоже, управляема любовью к закону, что может получить удовлетворение лишь в ритуальном наказании. В той степени, в которой Альтюссер указывает направление подобного анализа, он подсказывает объяснение тому, как субъект формируется через страстное преследование взыскующего признания государством. Субъект оборачивается или бросается к закону, и это говорит о том, что субъект живет в страстном ожидании закона. Такая любовь отнюдь не находится по ту сторону интерпелляции; скорее она формирует замкнутый круг.»
[Батлер Джудит “Психика власти”]
Есть фильм Сержа Ле Перона “Дело Маркореля” [2000], в котором бывший активист марксисткой революционной организации сделался судебным следователем [то есть стал верным слугой репрессивного аппарата государства], но, увы, его мучает непонятное безумное плавающее чувство вины, то есть то самое состояние, когда вина не знает объекта вины, не находит объекта вины, ищет объект вины, то есть вина сама по себе, вина как симптом требующий внимания психоаналитика.
Ему постоянно снится-мерещится сцена смерти девушки, случайно оказавшейся рядом с ним в кинотеатре, он не убивал, но все окружающие встают и показывают пальцем “Он убил!”. И ему кажется, что это действительно он убил.
То есть, вроде, все что надо для счастливой жизни есть: хорошая жена, тоже, бывшая революционерка, симпатичные дети, успешная карьера. Но, вот только эти неприятные навязчивые сны.
В конце концов, чтобы избавиться от этого угнетающего чувства вины, Маркорель действительно убивает польскую иммигрантку, предварительно сделавшись ее любовником. Бывший судебный следователь попадает в тюрьму. Зато здесь в тюрьме его перестают мучить кошмары – наконец-то освобождение от тягостных галлюцинаций, странное успокоение и довольство захватывают его, нет больше уныния, апатии, депрессии. И здесь он с радостью встречает своих друзей, так же загнанных чувством вины в преступление. И громкий смех летит над тюрьмой в конце фильма.
“Мы все виновны, и я больше других” – эпиграф к этому фильму
Что это: Супер-Эго и ненависть к собственному “Я”? Нечистая совесть? Культурная репрессивность? Пассионарная привязанность к закону? Желание пострадать и почувствовать себя жертвой? Желание поражения? Просто моральный мазохизм, описанный еще Фрейдом? Результат работы меланхолии, как ее описывают Фрейд и Джудит Батлер? [“меланхолик инвертирует на себя обвинения, которые он предъявил бы другому”; “меланхолия – это мятеж, что был усмирен и подавлен.” Джудит Батлер “Психика власти”]
Но, в случае в Альтюссером такие изящно-изуверские философские и психоаналитические схемы могут и не понадобиться. Зачем такая сложная аргументация? Может все проще и банальней? Обволакивающая повседневная усталость, череда неудач, забвение, долгие тошнотворные бытовые склоки с женой, и вот вспышка нервической ненависти-ярости… и к полицейскому с признанием вины.
А почему бы и нет? Я давний по-читатель Пьера Бурдье и мне вместе с Бурдье не хочется любить Альтюссера и давать ему поблажки в понимании-объяснении жестоких поступков.
И еще меня тревожит мысль: может аппараты государства – это не только подавление, господство, отчуждение, репрессии и прочее похожее? Но, может быть я не прав.
P.S. Кстати, насколько я знаю, сам Альтюссер объяснял это убийство Эдиповым комплексом.
Психоанализ - удобная вещь, чтобы за его "сложностью" спрятать довольно простые вещи. Главного героя мучает совесть потому, что он предал свои идеалы. Все остальное - пена, последствия, рационализация. О такой "сложности" в прошлом году рассказывала Ольга Седакова в лекции "Дружба со злом".
ОтветитьУдалить