О разных "Бесах"

Оригинал взят у a_fixx в О разных "Бесах"

Фильм "Бесы" (реж. В. Хотиненко, 2014)

"Бесам" Владимира Хотиненко телевидение уделило какое-то совсем уж чрезмерное внимание. С каналом "Россия" более или менее понятно: о показе всех четырёх серий фильма в день президентских выборов на Украине, в одном пакете с "Воскресным вечером" и "Вестями" Киселёва, написано достаточно (см., например, статьи Андрея Архангельского и Славы Тарощиной). Но после этого сериал был показан ещё и по "Культуре", где сопровождался несколькими выпусками программы "В главной роли" с режиссёром и актёрами, занятыми в картине. Затем Андрей Максимов, один из лучших тележурналистов в жанре интервью, обладающий, безусловно, глубоким художественным вкусом, пишет восторженный отзыв о сериале, отвечая злопыхателям.

Не в первый раз возникает ощущение подмены: за культурное событие пытаются выдать второсортный продукт. Такое же чувство было и в ситуации с превознесением "Географа" (и книги, и фильма). Тем важнее присмотреться, разобраться, в первую очередь, в своих оценках: а что, собственно, вызывает неприятие?

Дмитрий Быков свой материал о "Бесах" начал словами: "Писать о художественных достоинствах сериала Владимира Хотиненко «Бесы» я здесь не собираюсь — куда интересней проблема авторской избирательности, акцентирование одних эпизодов и отсеивание других", - и в дальнейшем перешёл к вопросу о взаимоотношениях власти и народа в России. Андрей Максимов тоже отталкивался от критики, усмотревшей "антимайданный", "антиболотный" характер сериала. По мне же бог с ней даже, с политической ангажированностью, но именно что художественные достоинства фильма Хотиненко крайне сомнительны.
Есть расхожее мнение, что раз о каком-то художественном произведении ведутся бурные споры в широком диапазоне суждений, то это свидетельствует о ценности такого произведения ("не оставляет равнодушным", "значит, что-то в нём есть" и т. п.). На мой взгляд, большой интерес и ожесточённая полемика могут иметь отношение к умелой подаче произведения, даже актуальности темы, затронутой в нём, но при этом ровным счётом ничего не говорить о его действительном художественном значении.

В этом смысле гораздо более интересна малоизвестная и вряд ли наделавшая бы много шума, покажи её сегодня по телевизору, экранизация "Бесов" 1992 года, снятая отцом и сыном Таланкиными.
Мария Шалаева, играющая "хромоножку" в сериале Хотиненко, нещадно эксплуатирует найденный для образа сумасшедшей "бегающий" взгляд выпученных глаз, поджатые губы, искажённый голос. Эти внешние приёмы быстро приедаются, особенно учитывая, что подавляющее большинство сцен в фильме снято крупным планом. Алла Демидова в картине Таланкиных лицом не играет, но безумие её Лебядкиной обнаруживается в искренности переживаний по поводу событий, происходящих в её собственном мире, где фантазия причудливо переплетена с реальностью. О том, что героиня не в себе (или, наоборот, слишком "в себе"), говорит и момент, когда Ставрогин неожиданно разбивает окно, а Лебядкина продолжает разговор как ни в чём ни бывало, и это выразительнее всякой мимики. Детские вещи на столе, кукла, с которой спит Марья Тимофеевна, тоже многое рассказывают о ней. Такой тонкости и деталей как раз не хватает в фильме Хотиненко. Там всё довольно прямолинейно и однолинейно, с нарочитыми эффектами из арсенала голливудских триллеров: "демонической" ухмылкой Ставрогина, звуком грома в момент его появления и тревожной музыкой, подключающейся к грому в ходе разговора. А эмоциональная перепалка на голом актёрском темпераменте - это уже из другого арсенала, телесериального; сдержанная мощь дуэта Руденского и Демидовой гораздо убедительнее. Немаловажно, что у Таланкиных в этом эпизоде происходит ещё и параллельное действие - Лебядкин подслушивает разговор сначала снаружи, у окна, потом за дверью; в какой-то момент и мы вместе с ним подслушиваем, - это создаёт атмосферу, включает нас в происходящее, чего "говорящие головы" Хотиненко сделать никак не в силах. А из-за постоянных дурацких ухмылок его Ставрогина вообще не очень понятно, зачем он пришёл и что для него значит это предложение сумасшедшей Лебядкиной уехать вместе с ним на всю жизнь в горы в Швейцарию.

Фильм Таланкиных прежде всего о нём, о Ставрогине. Интересно, как, например, его претензии на исключительность, избранность открываются исподволь: они читаются в его взгляде, когда оказывается, что стакан с чаем от блаженного пророка предназначался не ему, или в том, как он лежит крестом на полу, когда к нему входит Даша. Подобной изобразительной деликатности от Хотиненко ожидать не приходится. Уж если он берёт образ библейских свиней из эпиграфа к "Бесам", то устраивает целый аттракцион с беснованием Верховенского в загоне с хрюшками. Страху нагоняет. Но из-за грубой, демонстративной постановочности происходящего не страшно, а неловко за дрыгающегося Антона Шагина.

Что касается актёрских работ в "Бесах" Хотиненко, то их оценки у критиков просто диаметрально противоположные: "В картине... нет ни одной плохо сыгранной роли" (А. Максимов), "В новой версии романа Достоевского... полноценных актёрских удач нет вовсе" (Т. Москвина). Рядовые зрители, насколько понимаю, восхищены игрой Антона Шагина и его молодых (и некоторых немолодых) коллег. Замечу лишь, что и здесь многое познаётся в сравнении. В фильме Таланкиных есть, на кого посмотреть. Кроме упомянутых Андрея Руденского и Аллы Демидовой, это и Сергей Гармаш (Шатов), и Армен Джигарханян (Лебядкин), и Дмитрий Певцов, чей Кириллов, дюжий, целеустремлённый, одержимый, конечно, не имеет ничего общего с тем милым улыбчивым мальчиком, которого показывает Алексей Кирсанов в сериале Хотиненко.

Часто говорят в оправдание очередной небезгрешной экранизации классики, что если после неё многие прочитают или перечитают первоисточник, то от фильма уже есть польза. Пусть так. Тогда добавьте сюда и пользу от возникающего у зрителя интереса к другим экранизациям и постановкам того же произведения, чреватым новыми открытиями. В случае с "Бесами" есть ведь ещё и фильм Анджея Вайды, и спектакль Льва Додина, которые тоже, вероятно, смогут что-то добавить к нашему пониманию пророческого романа.