"Карнавальная ночь" (1956)

Оригинал взят у ihlmhf в Фига в кармане или Огурцов как символ сталинизма

Кинопоиск

К 60-летию кинокартины «Карнавальная ночь».

 

 Так бывает порой, к сожалению, что фильмы, которые казались добрыми и светлыми, на поверку оказываются фигой в кармане.
Все мы знаем, что «Карнавальная ночь» – один из самых новогодних советских фильмов.

Все мы знаем, что Эльдар Рязанов, как никто, умеет передать новогоднее настроение: блеском гирлянд, полетом серпантина, сверканием мишуры, легкой музыкой, незатейливым сюжетом. Мы привыкли к «Карнавальной ночи», как к давнему знакомому, которого не оцениваешь уже, не судишь, – ну, какой уж есть, все равно свой.

 

А мне вдруг пришлось посмотреть на этот фильм как бы со стороны, как бы впервые. И всего-то из-за 16 секунд из интервью Э.Рязанова, где он говорит следующее:

— Я ненавижу эту систему! Понимаете? Систему запретов... Мы же должны жить в свободной стране... В какой стране мы живем? Что, советская власть умерла что ли? Да не умерла она ни хрена! Она процветает вообще! Во главе с этим правительством и так далее...

У меня давно уже нет никаких иллюзий по поводу Эльдара Рязанова. Еще с тех пор, как в конце 80-х годов в одном из своих интервью он хвастался тем, как он откосил от армии. Рязанов – это тема отдельная, статья о нем ждет своего часа. Но после этого шестнадцатисекундного видео фильм «Карнавальная ночь», как и другие известные картины этого режиссера, заиграл для меня другими красками…

Мы знаем, что фильм «Карнавальная ночь» был выпущен в 1956 году и тут же получил колоссальную, невиданную популярность. Просмотрело фильм немыслимое количество советских людей; все сразу запели песни про пять минут и хорошее настроение.  Все девушки захотели быть тоненькой Леной Крыловой, в которую влюблен симпатичный и робкий Гриша Кольцов с длинными, как у девушки, ресницами.

Абсолютно аполитичный, легкий фильм. Так он смотрелся мною с тех пор, как я его помню.
Как оказалось, аполитичным казался он не всем. Вот как, например, говорит о нем режиссёр Александр Орлов. По версии википедии, А. Орлов «рассказал о восприятии фильма современниками:«Я помню тот поток света, радости и юмора, который врывался с этой картиной в нашу жизнь. Фильм был настоящим событием, особенно для людей, живущих в провинции. Он был связан с концом сталинской эпохи, с началом оттепели, с надеждой на то, что уж теперь-то наша жизнь обязательно изменится к лучшему. Недаром герои Гурченко и Белова говорят в финале: «Счастье… Будет оно?». — «Обязательно будет!».

 

Мы давно привыкли, что наша «интеллигенция» оценивает все, что происходило в СССР, иначе, чем большинство людей. Правда, режиссер Орлов спутал концовку фильма: фразы «Обязательно будет!» в фильме нет. Фразы, которыми обмениваются Лена и Гриша: «С Новым счастьем! - А будет оно?». Больше они ничего не говорят. Но это все ерунда – мы также давно привыкли, что «интеллигенция» наша все путает, а если не путает, то врет, да и не в этом соль, ведь дальше – больше…

В интервью «Комсомольской газете» от 1 декабря 2009 года сам Рязанов утверждает, что «главный отрицательный персонаж Огурцов символизирует сталинизм.»

Вот так. Огромной частью населения (и мной, в том числе) фильм воспринимался как легкая незатейливая музыкальная комедия без намека на какой-либо второй смысл… Мои родители никак не связывали «Карнавальную ночь» и ее успех «с концом сталинской эпохи и с началом оттепели». Да и для нас, последующих поколений, это был легкий музыкальный фильм-концерт, неизменный атрибут каждого Нового года, под который приятно было резать оливье к праздничному столу.

А для части нашей «интеллигенции» (и Рязанова, в первую очередь) фильм был связан с концом сталинской эпохи и началом оттепели, и Огурцов для них – символ сталинизма. Такой вот второй слой, оказывается.  Такая вот очередная фига в кармане от нашей «интеллигенции».

Ну, раз пошла такая пьянка, пройдемся по Огурцову, простите за каламбур.

Огурцов, при первом рассмотрении, ничем не отличается от Бывалова из фильма Г.Александрова «Волга-Волга». И Огурцов, и Бывалов, на первый взгляд, - это бюрократы, которые мешают работе участников художественной самодеятельности. Но если приглядеться поближе, то разница очень даже видна.
Бывалов – равнодушный карьерист, желающий прорваться в московскую номенклатуру. Приведу здесь довольно обширную цитату об этом образе из книги И.Д.Фролова «Григорий Александров»:

В 1938 году на экраны страны вышла … «Волга-Волга» (авторы сценария М. Вольпин, Н. Эрдман и Г. Александров)… Режиссер обратился к сатире, причем, стал высмеивать такие актуальные общественные явления, как администрирование и бюрократические методы руководства. В результате смех в картине принимает социальную направленность и остроту, становится посредником, как говорил В. Белинский, помогающим отличить истину от лжи.
Чем руководствовался режиссер при создании «Волги»? Что привело или что натолкнуло его на эту тему?…
— В то время появился лозунг биться за самодеятельность, — вспоминает Григорий Васильевич. — Самодеятельному творчеству масс уделялось большое внимание. А многие не понимали его значения как формы общественной деятельности, как одного из путей направления энергии и инициативы народа в творческое русло. Главным препятствием на пути самодеятельности, как указывалось, был бюрократизм. Так родился сценарий «Волги», одним из центральных образов которого был бюрократ Бывалов….
Это образ администратора-головотяпа с мизерными задатками и большими претензиями. Комедия выставляет на всеобщее обозрение и посмешище не только стремление Бывалова играть руководящую роль в хозяйственной и культурной жизни, в которой он ничего не смыслит, но и полную его никчемность: за что ни возьмется, все калечит и глушит.

Бывалов – это то, что было-бывало раньше, осталось от прошлого. Это косность, головотяпство, никчёмность, ограниченность, карьеризм, пустое администрирование. Как говорил Александров, это «отрицательный герой в положительной среде». Положительная среда - это весь трудовой люд, практически весь советский народ – талантливый, творческий, живой.

Но положительная среда «Волги-Волги» и ее конфликт с отрицательным героем разительно отличается от среды «Карнавальной ночи». В «Волге-Волге» положительные герои пытаются убедить, изменить, улучшить Бывалова.
В «Карнавальной ночи» главных героев, судя по их поведению, трудно даже назвать положительными. Бороться с Огурцовым Лена Крылова предлагает так: «Будем во всем с ним соглашаться, а все делать по-своему!» - и все подхватывают. Это, согласитесь, не по-человечески. Непорядочно ведут себя все. Люди вдруг начинают совершать глупые, недостойные поступки, чтобы обмануть Огурцова, обвести его вокруг пальца, попросту надурить его. Даже большой демократичный начальник Телегин, которого так боится и уважает Огурцов, глуповато и подленько перехихикивается со своей женой, когда узнает Огурцова в медведе из только что прочитанной со сцены басне.

Перефразируя цитату Александрова выше, Огурцов оказывается «отрицательным героем в довольно подлой среде». Все герои, кроме Огурцова, держат фиги в карманах. Вернее, Э.Рязанов заставляет своих героев держать те самые фиги, которые он сам, судя по его многочисленным интервью, держал в кармане всю жизнь.

Рязанов, как уже было написано выше, назвал Огурцова символом сталинизма. Но известный режиссер лукавит. В своем интервью Эльдар Александрович продолжает играть в творческую личность, которая с молодых лет боролась со сталинизмом – вот и пытается что ни попадя всунуть в рамки борьбы с режимом.

Какой из Огурцова символ сталинизма? Огурцов – исполняющий обязанности директора Дома культуры, мелкая пешка, неравнодушный, но анекдотично глупый человек, контролирующий подготовку Карнавала.

Единственное, в чем зритель может обвинить Огурцова, это - в формализованном подходе к пониманию празднования Нового года и попытке контролировать работников Дома культуры Он не бюрократ, он – цензор. А наши творческие личности цензоров не любят по определению. Естественно, что работники ДК и сам Рязанов ненавидят Огурцова за попытку цензуры их деятельности. Помните слова Рязанова выше: «Я ненавижу эту систему запретов.»? Рязановы и константины райкины ненавидят любую цензуру. Все, кто критикуют их «творчество», получают ярлык Огурцова и вызывают животную ненависть этих «интеллигентов» с вечной фигой в кармане.

А ведь даже неправдоподобно ограниченный Огурцов не всегда неправ в своей критике. Например, диалог клоунов Бома и Бима выглядел бы совершенно безвкусным и банальным, если бы Огурцов не приправил его своей натужной глупостью. По большому счету, Бим и Бом - это и есть «Карнавальная ночь». Если убрать шутки, порой глупые до пошлости, игру Ильинского и несколько песен, не останется ничего, ни одного мало-мальски глубокой идеи. Это абсолютно безыдейный фильм.
Тут я опять вернусь к сравнению этого фильма с кинокартиной «Волга-Волга».

Чего хотят все герои, вся «положительная среда» этого фильма? В «Волге-Волге» весь народ, весь трудовой люд занимается самодеятельным творчеством не для развлечения, а для «направления энергии и инициативы … в творческое русло», для развития и роста. Подниматься вверх. Недаром герои фильма плывут на своем корабле вверх по Волге.

Чего хотят работники ДК, в первую очередь, в лице Лены Крыловой, самой активной героини? Они хотят развлечь. Для этого они организуют Карнавал.

Тут небольшое отступление. Как не вспомнить Михаила Бахтина, говоря о карнавале! Бахтин называл карнавал веселой и вольной, но глубоко осмысленной игрой. В этой игре «высокое и низкое, священное и профанное уравниваются в своих правах» (М. М. Бахтин, Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса).

Ведьмы из «Макбета» (в переводе Б. Пастернака) бормотали: «Зло есть добро, добро есть зло». И что бы ни говорил Бахтин, когда высокое и низкое, истинное и фальшивое уравнивается в правах, - это и есть заговор ведьм, размывание добра и зла, разрушение смыслов. И если посмотреть фильм «Карнавальная ночь» повнимательнее, видна, ох как видна эта потеря (или сознательное размывание. разрушение?) смыслов. Одна горка чего стоит – раблезианское движение вниз, по тому же Бахтину. Как вы помните, для встречи гостей организаторы ставят горку – скользя вниз по ней, гости будут весело попадать на карнавал. Скользят все: и молодые ребята и девушки, и пожилая полная жена большого начальника Телегина, и сам большой начальник Телегин. Скользят все! Только вниз! Это ли не символ нынешнего мира! Думал ли об этом символе Рязанов, когда снимал фильм? Вопрос риторический. Отступление закончено.

Организовывая карнавал, Лена Крылова и остальные панически боятся докладов и отчетов. Аргумент «Новогодний вечер, а человек собирается делать доклад!» принимается как очень весомый. А если подумать, концерт не такой большой – 12-13 номеров, из которых 3-4 достойны внимания. Вполне возможно, что доклад о том, есть ли жизнь на Марсе, был бы так же интересен, как и другие выступления. Но тогда это будет не карнавал…

Замечу также, что к тому времени всего чуть более десяти лет прошло после окончания войны. Пусть Лена, Гриша и их друзья были тогда еще детьми, но большой начальник Телегин, его жена, сам Огурцов – они-то в эти трудные годы были уже взрослыми людьми. Это важная, практически главная часть их жизни. Почему же нет ни одной песни, ни одного тоста, ни одного слова на эту тему? Ах да, тогда это будет точно не карнавал….

И вот тут начинаешь задумываться – а что такое праздник? Что такое праздник по представлению работников ДК? Какая основная цель этого праздника? Тут можно, грубо говоря, понять только Лену Крылову – этот вечер является практически ее бенефисом, на ней весь концерт (да и фильм) держится. А остальные? Каков план вечера? Скатить гостей с горки, посадить их за столы с выпивкой, потом танцы. И никакой цензуры… Это главная идея? Ведь именно это нам предлагает Эльдар Рязанов в фильме «Карнавальная ночь». Именно такой посыл получили десятки миллионов советских людей в канун нового 1957 года.

Практически такой же посыл – но намного жестче и сильнее – был дан нашему народу в девяностые – и был подхвачен. И началась бесконечная «карнавальная ночь» с постоянным, изматывающим поиском праздника, со стремительным полетом вниз по карнавальной горке – и дна нет.

Работники ДК победили. Не Огурцова – нас с вами и самих себя …  Вечный «праздник» в современных развлекательных передачах, нескончаемых КВНах, убогих вечерах с ургантами, грязных сплетнях с Малаховым и многими ему подобными опускает и образовательный, и моральный уровень населения нашей страны все ниже. Регресс нарастает, карнавальная горка превратилась в стремительный полет в преисподнюю, Карнавальная ночь – в черный бал сатаны, Праздник – в бездумное сумасшествие, отвратительно пошлую мечту о том, что счастье - это синоним безделья.

Лев Толстой сказал: «Одно из самых удивительных заблуждений — что счастье человека в том, чтобы ничего не делать».

В наше время все яснее и четче, все виднее это опасное заблуждение о том, что счастье и праздник – это вечное беспечное веселье, бессмысленная развлекаловка, бездумное ничегонеделанье…  И это заблуждение должно быть рассеяно.

Для нашего же блага!