"Бойцовский клуб" (1999)

Оригинал взят у loro4ra в "Бойцовский клуб" Чака Паланика и Дэвида Финчера

Кинопоиск

Мы были на волосок от жизни (с)

Со времени появления человека на земле сосуществуют две враждебных среды: естественная – природа и противоестественная – культура. Вторая постоянно поглощает первую. Природы становится всё меньше, а культуры всё больше. Человечество собирается в многомиллионные города, где естественная жизнь заменяется её искусственным суррогатом, а естественное общение опосредствовано искусственно придуманными цивилизационными рамками, которые порождают феномен отчуждения и атомизацию личностей. В результате природа жителей мегаполиса извращается, причём формирующиеся отклонения приобретают характер наследственных признаков.

Вадим Филатов, «Безумие мегаполиса и идиотизм деревенской жизни»

Человек – единственное из всех животных, которое неукоснительно и целенаправленно стремится к самоубийству и вырождению. Создание ненормальной, противоестественной среды обитания – один из уверенных шагов навстречу собственной гибели.

Среднестатистический житель магаполиса дышит загазованным и перенасыщенным углекислотой воздухом. Ест напичканную гормонами и консервантами пищу, сдобренную улучшителями и заменителями вкусов. Пьет хлорированную воду, прошедшую через лабиринты очистных сооружений и ржавых водопроводных труб. Пропускает через свое тело потоки ультразвуковых, электромагнитных и инфракрасных лучей наподобие цыпленка в микроволновой печи. Подвергается воздействию различного рода информационных шумов. И окружает себя бесчисленным количеством все новых и новых вещей, становясь, по сути, их рабом и заложником.

Неудивительно, что в таких условиях люди незаметно для себя превращаются в зомбированных мутантов, и более чем 80% жителей крупных городов страдают различными формами неврозов и психическими отклонениями.

Ненормальная ситуация провоцирует на ненормальные действия. В книге Чака Паланика «Бойцовский клуб» и снятом на ее основе одноименном фильме Дэвида Финчера главный герой, измученный бессмысленностью действительности и страдающий по причине этого  хронической бессонницей и диссоциативными расстройствами личности, находит успокоение в посещении психотерапевтических групп поддержки, созданных для больных неизлечимыми недугами.

Только там, в окружении умирающих от различных заболеваний страдальцев, он способен почувствовать себя хоть немного живым. «Когда думают, что ты умираешь, тебя правда слушают, а не только ждут своей очереди заговорить», – объясняет свое пристрастие герой. Людям нравится думать, что у других все еще хуже, чем у них, это их успокаивает: «Я молчал, и окружающие делали вывод, что у меня все совсем плохо». Погружение в чужую боль и  страдания дает шанс отвлечься от собственных экзистенциальных переживаний, согреться и оттаять душой хотя бы на время, покинуть, пусть и ненадолго, ледяную пещеру самосознания.  «Каждый вечер я умирал – и каждый вечер возрождался вновь из мертвых», – гордится своим самообманом герой, изображая умирающего от рака больного.

Однако наступает время, когда для того, чтобы почувствовать себя живым, и этого наркотика оказывается мало. Тем более что на горизонте появляется женщина, одержимая такими же идеями, и собственная выдумка перестает быть уникальной.

И тогда в действие вступают крайние меры. Собственный дом оказывается взорванным, приобретенное в течение многих лет имущество – уничтоженным, а место депрессивных и отчаявшихся сотоварищей занимает энергичный и эксцентричный незнакомец, который со временем заменяет собою буквально все: дело, Бога, смысл и собственное «я».

Однако и эта замена оказывается иллюзорной, потому что люди-винтики способны перейти от саморазрушения только к саморазрушению. Только на этот раз – к активному.

Бойцовский клуб, созданный по инициативе и под предводительством Тайлера Дердена, проповедует идею духовной войны против бессмысленной и лицемерной действительности. «Я вижу в бойцовском клубе самых сильных мужчин на свете. Огромный потенциал, и он растрачивается. Мы вкалываем на фабриках и в ресторанах, гнем спину в офисах. Нас дразнят, рекламируя одежду. Мы работаем в дерьме, чтоб купить дерьмо, нам не нужное. Мы пасынки истории, ребята. Мы не востребованы. Ни тебе великой войны, ни великой депрессии. Наша война – война духовная. Наша депрессия – наша судьба», – пытается придать он осмысленность происходящему в клубе и за его пределами действу.

Иное для этих людей и невозможно. Тот, кто утратил Бога, способен только на разрушение и самоутверждение за чужой счет. «Каждый представлял отца Богом, отец тебя бросил, что это говорит тебе о Боге? Ты знаешь, что Богу ты не нужен. Скорее всего, что он тебя не хотел. Он тебя, похоже, ненавидит. И это не самое страшное в жизни. Он не нужен нам. Плевать нам на ад, и на рай плевать. Мы нежеланные божьи дети», – объясняет причины свои поступков сам главный герой. Утрата, а точнее, не приобретение веры в Бога, отсутствие надежды на справедливость высшего существа вынуждают героя на действия, дающие ему возможность почувствовать Богом самого себя.

Только Бог этот незрелый, как и его собственная психика, неполноценный и не доросший до иных ценностей, кроме разрушения и террора. Уничтожение и насилие оказываются для него смыслом самого его существования: «Без боли, без жертв нет ничего. Лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу», – с самоуверенным отчаянием заявляет главный персонаж.

Откуда же берут истоки подобные отклонения в психике? Оттуда же, откуда и рабство по отношению к вещам и социальным запретам, только потребность в активных действиях свойственна чуть более сильным людям, чем большинство. «Мы из поколения мужчин, выращенных женщинами», – осознает ситуацию сам герой, понимая, что в этом-то и состоит его главная беда: не приученный сызмальства быть личностью уже никогда ею не станет.

Парадокс мужской психики состоит в том, что свободным и самостоятельным становится лишь мужчина, вымуштрованный в строжайшей дисциплине, поставленный в суровые рамки борьбы с самим собою и справедливого состязания с другими, с самого детства имеющий перед своими глазами пример силы и мужества. Предоставь мальчика себе самому, равнодушно переложи бремя ответственности за его воспитание на женские плечи или безликое общество – и получишь то, что в полной мере получает сейчас это самое общество. Обеспечь мальчику с раннего детства оберегающую защиту, бесконечную заботу и всепрощающее покровительство – и получишь маменькиного сынка, не умеющего самовыразиться, социально безвольного, женоподобного, толерантного и бесцельного.

И не помогут потом, уже в зрелом возрасте, в осознании и становлении себя ни бойцовский клуб, ни дерзкие асоциальные выходки – ничто не способно заменить собою то, что было утрачено или недополучено мужчиной в детстве по вине его безответственного отца. Когда нет возможности самореализации, нет цели, нет осознания нужности самого существования, боль лишь выплескивается наружу потоками бессмысленной ярости: «И этот тихий и приличный с виду псих может вдруг сорваться. И он начнет метаться из офиса в офис, держа в руках карабин полуавтоматический «армалит AR-180», – и выпускать обойму за обоймой в своих коллег и сотрудников. Возможно, вы знакомы с ним годы, и он совсем-совсем рядом с вами», – не это ли происходит сейчас сплошь и рядом в обезумевших от духовной пустоты мегаполисах, не это ли происходит именно с нами?

Запутавшийся в потемках собственной психики герой «Бойцовского клуба» все же пытается сделать для других и себя хотя бы что-то. «Кем ты хотел стать? Я буду следить за тобой. Если за шесть недель ты не выучишься на ветеринара, ты умрешь», – насильственным и жестоким методом придает он смысл жизни случайного встречного. И это лучше, чем ничего. Много лучше.

Однако такие действия, выпущенные из-под контроля, всегда заходят слишком далеко. В отсутствие Бога мужчина ищет его в другом мужчине, в лидере, вожде, – и единожды найдя, уже не готов отказать ему в этой роли. Спортивные состязания перерастают в военную организацию, асоциальные выходки сменяются террором. «Мы уповали на Тайлера, – признаются члены его террористической организации, – Он круче всех на свете!» Образ лидера обрастает легендами… Не умеющие, не приученные, не способные априори быть самостоятельными, участники проекта «Разгром», объединившись, полностью теряют свою индивидуальность: «Твое «я» не имеет значения, нам придется забыть о нем, – внимают они словам своего лидера, – Только умерев, участник проекта обретает имя», – завороженные обезличением, зомбированные ложной осмысленностью общего дела, твердят они, без преувеличения, в один голос.

      «Мы были на волосок от жизни», – заявляет главный герой после преднамеренно устроенной им аварии. Так и есть: не умея придать ни ценности, ни созидательной цели своему существованию, он, так же, как и ведомые им люди, находится всего на волосок от жизни, но при этом однозначно – вне ее.

Лариса Баграмова, 2012