"Как я провел этим летом" (2010)/"Коктебель" (2003)

Оригинал взят у kozhevnikov_r в Новый немой кинематограф ("Как я провёл этим летом", "Коктебель")

В фильме Попогребского "Как я провёл этим летом" неспешно разворачивается и покрывает всё собой стихия паузы, немоты. Являющаяся одним из главных примет новой русской волны здесь немота является полноправным, законным хозяином времени и пространства фильма. Северная суровая природа здесь подавляет в человеке всякую речь, постепенно отучает его от языка, не даёт ему возгордится и полностью отделить себя от неё. Вот и старый полярник, который и называет себя Серый (видимо волк), не особо-то отличается от белого медведя, так же скуп на эмоции, его немоту вдохнула в него природа, стихия севера. Я не в смысле, что он такой дикий, просто на подобном фоне природы видно как иллюзорен человеческий прогресс, который природа может бессознательно смахнуть просто повернувшись на другой бок. Но, что далее интересно, то что молодой Паша тоже немой, но у него немота от стихии города, его некоммуникабельность парадоксально созрела в человеческом общежитии. И, собственно, всё столкновение в фильме происходит как абсурдистское столкновение двух пауз. Пауз разных пород, разных сред. Враньё Паши, кстати, это часть городской немоты, уход от речи, когда её настойчиво требуют. А ещё персонажи более склонны к монологу, нежели к диалогу. Так С.В. с любовью рассказывает про вкусного гольца и поучает Пашу как его готовить, это, наверное, самая длинная речь в фильме. Ну, как играют разные паузы - это надо смотреть, а не описывать, в этом прелесть фильма. Происходит не-диалог, который к концу фильма, вроде, как преодолевается, но уже поздно, оба умирают, и скоро перейдут в немоту абсолютную, природа снивелирует и покорных и выскочек, и старых и молодых. Как природа нивелирует, возвращает себе и весь когда-то обживаемый север: радарная рота в фильме уже закрыта, метеостанция наблюдения близка к этому, человек здесь только случайный гость.

Если кинематографический язык это искусство заснять, отразить, во-первых, время, а во-вторых, связанное с ним пространство, то нынешняя русская новая волна снимает паузу. Эпоху настолько очередного застоя, что пауза сама по себе видится стержнем самого здешнего пространства-времени, безориентирного и бесперспективного, как лес, русский лес. Или, вернее, как русский город. Пространства настолько огромного, что оно само по себе подавляет язык. Замкнутость персонажей проистекает из среды обитания. Всё это есть в таких фильмах, как "Коктебель", "Свободное плавание", "Сумасшедшая помощь", "Шультес", "Как я провёл этим летом". Как в "Коктебеле" отец врёт и уходит от разговора с сыном, когда же они всё-таки поедут в Коктебель; какой шикарный монолог произносит как бы обращаясь к отцу, на самом деле в пустоту, этот же сын уходя от него; каким чуть ли не мычанием объясняются влюблённые парень и девушка в "Свободном плавании"; а монолог милиционера в пустом зале в "Сумасшедшей помощи"; а одинокий монолог-песня на камеру в "Шультесе".

Междометия, мат, враньё, монолог и просто молчание - вот та общая немота людей, которая составляет особое пространство этих произведений. Нормальный, живой, человеческий диалог в них уже самодостаточен для хеппи-энда. Вот такое зеркало времени: люди не хотят общаться, слышать друг друга, да и сказать им друг другу обычно нечего, честнее молчать и дичать. Обветшалость инфраструктуры общества вообще, и самой главной коммуникации - речи.