Оригинал взят у isstari_32 в "Возвращеие" 2006 Педро Альмадовар
Кинопоиск
Часто мотивы истории, которую рассказывает автор, расходятся с наглядностью этой истории. В таком случае режиссер вдохновляется не последовательностью происходящего, а наглядностью его.
То, что видит зритель на экране, оказывается средством сообщения, а не самим сообщением. Эти соображения можно отнести к фильму Альмадовара «Возвращение».
Альмадовару всегда трудно рассказывать просто человеческую историю. Сага о прячущейся среди мертвых вонюче, но жизнерадостно пукающей матери латентно-криминального женского общежития рассказана небрежно, скороговоркой, с бодрой тупостью однорукого мастера макияжа.
Режиссер равнодушен к человеческим страстям, представленным в его картине, к судьбе своих персонажей. Мы видим всклокоченных домохозяек легко и беспечно играющих в конкурс детских талантов до самой старости. Их душевнее травмы – тоже эстрадный номер. Судьба этих женщин – кукла для них самих и они давно забыли, как в нее играть.
Альмадовару присуще рассматривать людей не дальше их манеры одеваться, оценивать человечность персонажей величиной их рельефа. И он неутомимо ваяет из перипетий людских воскообразные натюрморты. Как будто кино должно останавливать жизнь, прокручивая ее вхолостую с усердием гаишника-олигофрена.
Трудно понять – зачем вальяжному маэстро очередное слайд-шоу с демонстративной киножестикуляцией? Что он еще не докрасил в своем кинозаборе?
В фильме обращает на себя внимание избыточная фиксация на фекальном. Пенелопа Крус обильно вульгарна, слова «дерьмо», «задница» для нее естественны, как дыхание. Ее накладной зад легко переигрывает малоподвижную актрису.
В фильме огромное место безрезультатно занимает пищевой рацион приезжей киногруппы. Труп мужа трудоемко хранится в морозильнике и затратно закапывается вместе с морозильником. Для этой сцены введен тяжеловесный долгоиграющий персонаж пожилой проститутки. Кому она проститутка? Мужчины в фильме Альмадовара живут не дольше кухонных мух и так же напрасно назойливы.
Сдается мне, что режиссер нам рассказывает не о мире людей. Он говорит о каком-то спертом, гибло-грязном и вертлявом мире, в котором только играющий в смерть обретает чистоту и ценность.
Этот снующий из смерти в жизнь могильный червь соединяет родственные узы, возвращает трачимое ощущение всечеловеческой причастности, возвращает людям их цельность. И не надо бояться этого червя потому, что он – мать, он – родной.
По-моему, Педро рассказал нам в очередной раз о своей чуткой заднице и ее удовольствиях, пропитанных глубоким мировоззрением.
Кинопоиск
То, что видит зритель на экране, оказывается средством сообщения, а не самим сообщением. Эти соображения можно отнести к фильму Альмадовара «Возвращение».
Альмадовару всегда трудно рассказывать просто человеческую историю. Сага о прячущейся среди мертвых вонюче, но жизнерадостно пукающей матери латентно-криминального женского общежития рассказана небрежно, скороговоркой, с бодрой тупостью однорукого мастера макияжа.
Режиссер равнодушен к человеческим страстям, представленным в его картине, к судьбе своих персонажей. Мы видим всклокоченных домохозяек легко и беспечно играющих в конкурс детских талантов до самой старости. Их душевнее травмы – тоже эстрадный номер. Судьба этих женщин – кукла для них самих и они давно забыли, как в нее играть.
Альмадовару присуще рассматривать людей не дальше их манеры одеваться, оценивать человечность персонажей величиной их рельефа. И он неутомимо ваяет из перипетий людских воскообразные натюрморты. Как будто кино должно останавливать жизнь, прокручивая ее вхолостую с усердием гаишника-олигофрена.
Трудно понять – зачем вальяжному маэстро очередное слайд-шоу с демонстративной киножестикуляцией? Что он еще не докрасил в своем кинозаборе?
В фильме обращает на себя внимание избыточная фиксация на фекальном. Пенелопа Крус обильно вульгарна, слова «дерьмо», «задница» для нее естественны, как дыхание. Ее накладной зад легко переигрывает малоподвижную актрису.
В фильме огромное место безрезультатно занимает пищевой рацион приезжей киногруппы. Труп мужа трудоемко хранится в морозильнике и затратно закапывается вместе с морозильником. Для этой сцены введен тяжеловесный долгоиграющий персонаж пожилой проститутки. Кому она проститутка? Мужчины в фильме Альмадовара живут не дольше кухонных мух и так же напрасно назойливы.
Сдается мне, что режиссер нам рассказывает не о мире людей. Он говорит о каком-то спертом, гибло-грязном и вертлявом мире, в котором только играющий в смерть обретает чистоту и ценность.
Этот снующий из смерти в жизнь могильный червь соединяет родственные узы, возвращает трачимое ощущение всечеловеческой причастности, возвращает людям их цельность. И не надо бояться этого червя потому, что он – мать, он – родной.
По-моему, Педро рассказал нам в очередной раз о своей чуткой заднице и ее удовольствиях, пропитанных глубоким мировоззрением.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.