Оригинал взят у heaven_spire в НЕВИДИМАЯ ЖЕНЩИНА и еще немножко ДИККЕНСИАНЫ
Кинопоиск
Чтобы почувствовать этот фильм необходимо «жить на страницах произведений Диккенса». Но чтобы его понять, необязательно быть любителем «английского менталитета» или «английской литературы». Отбросьте все эти клише и просто растворитесь в просмотре. Так и Рэйф Файнс прочувствовал Диккенса дважды: как режиссёр фильма и как актёр.
… Высокая трава, через которую Фелисити Джонс в роли Эллен пробирается к морю в начале фильма, пронзает сердце не меньше, чем бег отверженного ребёнка к надгробиям родителей в «Больших Надеждах», когда в осенних пожухлых травах Пип встречается с каторжником, определившем его судьбу под Рождество у туманных печальных болот. Ведь если бы на вашу могилу пришел ваш несчастный ребенок, в слезах, забитый и голодный, или ваша возлюбленная, одинокая и отчаявшаяся умирала на ней, моля Время о милости, как Гонория умирала на могиле возлюбленного в «Холодном Доме», — не была бы судьбоносная встреча с каторжником на кладбище исполнением Богом их неуклюжей молитвы о вас или вашей о них?
Может быть, мир Чарльза Диккенса, растворённый и в море, и в болотных травах, и в сумеречном небе холодной Англии, и в трактирах, где дрожит от холода отчаявшееся одиночество, отражаясь причудливой надеждой в странных лужах на мостовой в миллионах ноябрей, — так отвечает и им, и нам, ибо он милосерден? И тогда пророческие слова, которые писатель посвящает возлюбленной, озаряют нас своим истинным смыслом: «Вы — часть моей жизни, часть меня самого, вы в каждой строчке, которую я прочёл с тех пор, как впервые попал сюда, вы — везде и во всём, что я с тех пор видел, на реке, в парусах кораблей, на болотах, в облаках, на свету и во тьме, в ветре, в море, в лесу, на улицах, вы — воплощение всех прекрасных грёз, какие рождало моё воображение. Эстелла, до моего последнего вздоха вы останетесь частью меня, частью всего, что во мне есть хорошего, сколь мало бы его ни было, и всего дурного». Эти слова могли бы исцелить и душу её приёмной матери, — мисс Хэвишем, — из «Больших Надежд», — и это, вероятно, ключ к пониманию произведений Диккенса. И последняя сцена фильма, когда взгляд Эллен будто безмолвно кричит нам те же самые слова о том, что «ты — во всём, ты — весь мой мир», — не разгадка ли всего повествования, которого мы были свидетелями?
Английская сдержанность убедительнее и неотвратимее жестокости века 20 или скептицизма 21. Даже сериал «Диккенсиана» снят по-английски строго, и даже там, где так блистательна игра Софи Рандл в роли Гонории и великолепна игра Таппенс Мидлтон, известной как Райли Блю в «8 чувстве» и как Элен Безухова в «Войне и Мире», — в роли мисс Хэвишем, — это всё, что только и смогли себе позволить создатели.
Не удивительно, что поклонниками фильма «Невидимая Женщина», прежде всего, стало фэн-сообщество писателя, которое существует и по сей день. Те самые люди, которые прожили свои жизни, будто сойдя со страниц его произведений, и время и расстояние не разлучили их ни с писателем, ни друг с другом.
В мире безбожников, который нам, тем не менее, показывает Диккенс прекрасным, загадочным, романтичным и полным надежды, в жестоком мире 19 века, мире «Отверженных» и «Униженных и Оскорблённых», — кто бы ещё мог так увидеть Красоту? У Достоевского всё слишком болезненно, и нам достаётся только имитация Веры, потому Бога у нас затёрли и отняли ещё в школе серые «князья Мышкины», у Гюго же всё слишком эпично.
Диккенс — пишет о возможности Неба на Земле, и хотя его произведения полны и бесконечной скорби, и непостижимого молчания моря, они растворяют читателя в щемящей сердце безбрежной Красоте. Так до чего же нужно чувствовать эту Красоту, любить эту Литературу, любить так, что это причиняет тебе боль!
Так, может быть, и Эллен когда-нибудь суждено обрести надежду и спасение от безнадёжности? Пусть даже через обычных людей, полных, как и вы, горя и греха, как когда-то эту надежду нашёл Пип?..
Наверное, потому настоящая Литература поистине волшебнее Жизни, а Слово воистину сакрально. В нём всегда есть и будет неразгаданная тайна, которая отодвигает даже смерть, как недописанная книга тайной жизни человеческой останавливает бег времени и нет в ней той «обречённости писателя», о чём праздно болтают критики и по сей день, а есть только бессмертие и, возможно, разгадка всех тайн эдвинов друдов, сколько бы их ни было на свете? Не о том ли и Эллен говорит с загадочным диккенсовским стариком на берегу?
Во время просмотра фильма мне вспомнился и «Чёрный Дом» Стивена Кинга: двое главных героев, один из которых жил не столько здесь, сколько в Неведомом, в Долинах, специально собираются вечерами читать вслух потрясающий «Холодный Дом» Диккенса, и не могут справиться с чувствами от прочтения, прибегая к помощи виски… И нужно быть Эллен, быть безнадёжно влюблённым в мир Диккенса, чтобы хотя бы чуть-чуть заглянуть в его Неведомое, как в Долины Кинга, как в Террабитию, как в Нарнию Льюиса, чтобы когда-нибудь пройти через туманы и болота Англии к Высшему, Неведомому здесь миру, который оставил нам писатель.
Так героиня «Тринадцатой Сказки» Сьюзан Сеттерфилд Вида Винтер обращается за помощью к журналистке из невидимого братства Диккенса, Джейн Остин и сестер Бронте, чтобы получить умиротворение, которое она искала всю свою жизнь.
… И Эллен вечно бежит к этому морю, где разлита душа Диккенса, а Эстер в «Холодном Доме» в метели бежит и бежит за матерью, стремясь любой ценой остановить, отменить неизбежное и вырвать из его когтей леди Дэдлок…
Возможно, другие фильмы по произведениям Диккенса или фильмы и книги других авторов о том же самом смогли передать это и сильнее, и глубже, а методы и способы подачи этого Невыразимого у кого-то получились мощнее, но в фильме есть то самое Волшебство, которое было в жизни и творчестве самого писателя, и потому советую вам не пройти мимо, — ведь, в сущности, он описал вам — вас же самих, ваше волшебство, вашу любовь, ваше неведомое и ваши надежды на нечто большее, ведь и правда: «Каждое человеческое существо представляет собой непостижимую загадку и тайну для всякого другого», а предназначение писателя в том, чтобы укрепить и утвердить ваше право на это, право на самого себя. Не потому ли великие писатели часто для нас — самые близкие люди, ближе друзей и возлюбленных, — ведь они говорят с нами на языке нашей собственной особенной правды?
Кинопоиск
Everything You Are
Чтобы почувствовать этот фильм необходимо «жить на страницах произведений Диккенса». Но чтобы его понять, необязательно быть любителем «английского менталитета» или «английской литературы». Отбросьте все эти клише и просто растворитесь в просмотре. Так и Рэйф Файнс прочувствовал Диккенса дважды: как режиссёр фильма и как актёр.
… Высокая трава, через которую Фелисити Джонс в роли Эллен пробирается к морю в начале фильма, пронзает сердце не меньше, чем бег отверженного ребёнка к надгробиям родителей в «Больших Надеждах», когда в осенних пожухлых травах Пип встречается с каторжником, определившем его судьбу под Рождество у туманных печальных болот. Ведь если бы на вашу могилу пришел ваш несчастный ребенок, в слезах, забитый и голодный, или ваша возлюбленная, одинокая и отчаявшаяся умирала на ней, моля Время о милости, как Гонория умирала на могиле возлюбленного в «Холодном Доме», — не была бы судьбоносная встреча с каторжником на кладбище исполнением Богом их неуклюжей молитвы о вас или вашей о них?
Может быть, мир Чарльза Диккенса, растворённый и в море, и в болотных травах, и в сумеречном небе холодной Англии, и в трактирах, где дрожит от холода отчаявшееся одиночество, отражаясь причудливой надеждой в странных лужах на мостовой в миллионах ноябрей, — так отвечает и им, и нам, ибо он милосерден? И тогда пророческие слова, которые писатель посвящает возлюбленной, озаряют нас своим истинным смыслом: «Вы — часть моей жизни, часть меня самого, вы в каждой строчке, которую я прочёл с тех пор, как впервые попал сюда, вы — везде и во всём, что я с тех пор видел, на реке, в парусах кораблей, на болотах, в облаках, на свету и во тьме, в ветре, в море, в лесу, на улицах, вы — воплощение всех прекрасных грёз, какие рождало моё воображение. Эстелла, до моего последнего вздоха вы останетесь частью меня, частью всего, что во мне есть хорошего, сколь мало бы его ни было, и всего дурного». Эти слова могли бы исцелить и душу её приёмной матери, — мисс Хэвишем, — из «Больших Надежд», — и это, вероятно, ключ к пониманию произведений Диккенса. И последняя сцена фильма, когда взгляд Эллен будто безмолвно кричит нам те же самые слова о том, что «ты — во всём, ты — весь мой мир», — не разгадка ли всего повествования, которого мы были свидетелями?
Английская сдержанность убедительнее и неотвратимее жестокости века 20 или скептицизма 21. Даже сериал «Диккенсиана» снят по-английски строго, и даже там, где так блистательна игра Софи Рандл в роли Гонории и великолепна игра Таппенс Мидлтон, известной как Райли Блю в «8 чувстве» и как Элен Безухова в «Войне и Мире», — в роли мисс Хэвишем, — это всё, что только и смогли себе позволить создатели.
Не удивительно, что поклонниками фильма «Невидимая Женщина», прежде всего, стало фэн-сообщество писателя, которое существует и по сей день. Те самые люди, которые прожили свои жизни, будто сойдя со страниц его произведений, и время и расстояние не разлучили их ни с писателем, ни друг с другом.
Диккенс — пишет о возможности Неба на Земле, и хотя его произведения полны и бесконечной скорби, и непостижимого молчания моря, они растворяют читателя в щемящей сердце безбрежной Красоте. Так до чего же нужно чувствовать эту Красоту, любить эту Литературу, любить так, что это причиняет тебе боль!
Так, может быть, и Эллен когда-нибудь суждено обрести надежду и спасение от безнадёжности? Пусть даже через обычных людей, полных, как и вы, горя и греха, как когда-то эту надежду нашёл Пип?..
Наверное, потому настоящая Литература поистине волшебнее Жизни, а Слово воистину сакрально. В нём всегда есть и будет неразгаданная тайна, которая отодвигает даже смерть, как недописанная книга тайной жизни человеческой останавливает бег времени и нет в ней той «обречённости писателя», о чём праздно болтают критики и по сей день, а есть только бессмертие и, возможно, разгадка всех тайн эдвинов друдов, сколько бы их ни было на свете? Не о том ли и Эллен говорит с загадочным диккенсовским стариком на берегу?
Во время просмотра фильма мне вспомнился и «Чёрный Дом» Стивена Кинга: двое главных героев, один из которых жил не столько здесь, сколько в Неведомом, в Долинах, специально собираются вечерами читать вслух потрясающий «Холодный Дом» Диккенса, и не могут справиться с чувствами от прочтения, прибегая к помощи виски… И нужно быть Эллен, быть безнадёжно влюблённым в мир Диккенса, чтобы хотя бы чуть-чуть заглянуть в его Неведомое, как в Долины Кинга, как в Террабитию, как в Нарнию Льюиса, чтобы когда-нибудь пройти через туманы и болота Англии к Высшему, Неведомому здесь миру, который оставил нам писатель.
Так героиня «Тринадцатой Сказки» Сьюзан Сеттерфилд Вида Винтер обращается за помощью к журналистке из невидимого братства Диккенса, Джейн Остин и сестер Бронте, чтобы получить умиротворение, которое она искала всю свою жизнь.
Возможно, другие фильмы по произведениям Диккенса или фильмы и книги других авторов о том же самом смогли передать это и сильнее, и глубже, а методы и способы подачи этого Невыразимого у кого-то получились мощнее, но в фильме есть то самое Волшебство, которое было в жизни и творчестве самого писателя, и потому советую вам не пройти мимо, — ведь, в сущности, он описал вам — вас же самих, ваше волшебство, вашу любовь, ваше неведомое и ваши надежды на нечто большее, ведь и правда: «Каждое человеческое существо представляет собой непостижимую загадку и тайну для всякого другого», а предназначение писателя в том, чтобы укрепить и утвердить ваше право на это, право на самого себя. Не потому ли великие писатели часто для нас — самые близкие люди, ближе друзей и возлюбленных, — ведь они говорят с нами на языке нашей собственной особенной правды?
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.