"Воскресенье, половина седьмого" (1988)

Оригинал (отредактированный) взят у discoman в Воскресенье, половина седьмого (1988)

Кинопоиск

Изначально я загорелся желанием посмотреть это кино исключительно с целью окунуться в нежно-любимые восьмидесятые, а главным образом - полюбоваться на грампластинки, которые то и дело мелькают в кадре. Но на моё удивление, уже к середине первой серии детективный сюжет меня так сильно затянул, что я не только наслаждался музыкой в фильме, но и внимательно следил за развитием событий. Это, наверное, один из последних советских фильмов, где фирменная западная музыка звучит безо всякого стеснения в огромных количествах, поскольку такого понятия как соблюдение зарубежных авторских прав в СССР попросту не существовало.

Наверное стоит сказать, что сценарий для фильма написал небезызвестный Анатолий Рыбаков, который лично мне хорошо известен по двум любимым с детства фильмам - "Кортик" и "Бронзовая птица". В этой картине большинство главных героев - опять-таки подростки или люди, которые только-только начинают свой жизненный путь. Фильм начинается как весьма печальная и запутанная детективная история вокруг умершей при непонятных обстоятельствах 18-летней девушки. Не хочу подробно рассказывать завязку, поскольку в ней несколько линий и слишком много действующих лиц. Скажу лишь, что лейтмотив фильма совершенно не потерял своей актуальности в наши дни, а может даже стал гораздо более актуальным.

Помимо шикарного музыкального сопровождения фильм меня порадовал красивыми пейзажными съёмками, великолепными жизненными диалогами, отсутствием провисаний и намеренных затягиваний (как это часто бывает в американских триллерах), а также невероятной душевностью и, если угодно, огромной человечностью. В фильме почти нет актёрской игры - подростки просто живут своей обычной отвязной жизнью, и дух этой жизни передан, на мой взгляд, превосходно. Здесь и конфликты со старшим поколением, и бунт против засилья вранья как в школе, так и с экранов телевизоров, и стёб над советской эстрадой - той самой правильной музыкой, которая одобрена Министерством культуры СССР, и которую можно легко найти на прилавках музыкальных магазинов "Мелодия". Конечно, этот фильм далеко не первый, в котором открыто показаны идеалы молодёжи, точнее их отсутствие. Первым на моей памяти был фильм Карена Шахназарова "Курьер", но в этой картине это сделано без излишного показного гротеска, который превращает повествование в комедию и балаган. Фильм "Воскресенье, половина седьмого" глубоко и тонко воздействует на зрителя, но при этом здесь нет ни грамма экшна. Всё построено исключительно на психологии и тихому, едва слышному призыву к любви и вниманию к ближнему.

Могу порекомендовать это кино всем любителям детективного жанра, а также тем, кто хочет всеми фибрами души прочувствовать ту атмосферу, которая царила в молодёжной среде (и не только в ней) в последние годы существования СССР.


Оригинал взят у galina_guzhvina в "Воскресенье, половина седьмого", замечательный советский детектив

Известный колумнист Вадим Нестеров сравнил как-то советскую культуру с заброшенной и полузабытой страной, куда все мы осуждены периодически возвращаться за оставленными там сокровищами. Походы за этими сокровищами начались, конечно, уже давно - практически сразу после падения СССР, но до сих пор брали мы, в основном, то, что валялось на поверхности - поднимали, так сказать, самородки, тогда как основная масса ценностей так и лежит погребенная под накопившимся за двадцать лет культурным (ой ли?) слоем. Увы, настоящей разведке этих ценностей серьезно мешают осколки кривых зеркал, которыми богаты позднейшие наслоения, и те, что, как у Андерсена, попали нам всем когда-то в глаза и сердца: осколки эти, искажая, очень часто не позволяют разглядеть того, что было в той стране истинно добротного и качественного, превращая в нашем восприятии прелестнейшие ландшафты в листья вареного шпината, добрую и разумную человеческую мысль - в невообразимую тягомотину.

Так, ценить советский детектив семидесятых-восьмидесятых я выучилась лишь с большим опозданием, хорошенько проплакавшись под ударами судьбы и избавившись (надеюсь) таким образом от пресловутых осколков зеркала тролля в глазах. Во время выхода на экраны того же "Воскресенья" британской музы небылицы тревожили сон отроковицы, в детективе я искала интригу, мозговую головоломку, догоростоящую внешнюю прилизанность, притягательно-иноземный колорит; унылых многоэтажек, грубых подростков с магнитофонами, бытовых коллизий и - как мне тогда казалось - банального, безнадежно устаревшего и очевидно бесполезного морализаторства хватало и в жизни. Позже, много позже пришло ко мне осознание того, как важно и как трудно передать на экране эту самую сложнотканную текстуру повседневности, органично показать весь срез общества - не статичным, а таким, как в жизни - меняющимся и того не осознающим, полным явных и неявных связей, взаимодействий и взаимоотталкиваний, индивидуального и социально-обусловленного; как редко зарубежные мастера жанра задавались неизбежными в отечественном кино нравственными вопросами, ставили и решали обязательные у нас насущные этические и социально-политические проблемы и как безупречно это удавалось авторам наших неброских, на неподготовленный взгляд невзрачных полицейских кино-расследований - тонко, емко, нюансированно, на высочайшем уровне технической и профессиональной убедительности.

Формально фильм "Воскресенье, половина седьмого" исследует психологический и социальный феномен - так называемый синдром постороннего, при котором люди, оказавшиеся свидетелями чрезвычайной, грозящей жизни другого ситуации и в разной мере осознавшие эту ситуацию как критическую, не пытаются помочь пострадавшему - из-за элементарной социальной лени, из-за рассасывания ответственности, всегда возникающего в толпе, из-за вероятных в случае вмешательства дискомфорта и временных потерь. И синдром этот проявляет себя не только в истории с умирающей на людной поляне девушкой, при ближайшем рассмотрении им в той или иной мере оказываются заражены все герои фильма (кроме молодого, обожженного по молодости всеобщим малодушием следователя Крашенинникова), он орудует крупно и мелко - разрушая, разъединяя, отчуждая, подтачивая самые основы общества, в котором у столкнувшихся с подобным уже не может быть доверия ни к правохранительным органам, ни к светилам медицины, ни к собственной невесте. Синдром этот тем более страшен, что неуловим, неопределенен, его практически невозможно выявить и разоблачить - отсюда и растерянность Сергея в финале. Хуже - и здесь авторам удалось ухватить за хвост самую суть тогдашнего Zeitgeist'a - он (и зритель вместе с ним) внезапно прозревает, что подобное отношение к жизни как-то незаметно стало нормой, моральное осуждение преступного равнодушия сменилось у вполне интеллигентных, образованных людей осуждением осуждающих, неправомерно посягающих, по их мнению, на святыню чужой частной жизни. Красавицы-супруги, студентка Лена и жена врача, со свойственной умным женщинам голубоглазой непосредственностью озвучивают эту новейшую жизненную философию, всеми средствами из своего арсенала красоток подталкивая каждая своего мужчину к подлости. Не только умудренный жизнью прокурор, но и дипломник Сергей, чистый и честный, оказываются в прошедшем веке запоздалыми, неадекватными, готовыми к сдаче в утиль...

При всем при этом удивительно искренняя авторская интонация, еще не разрушенная в них вера в воспитательное и просветительское предназначение искусства не позволяют фильму скатиться ни к чернухе, ни в пессимизм. В нем нет ни малейших попыток лакировки действительности (все социальные язвы того времени - проблемы подростков, коррупция, какой-то общий идейный раздрай - в нем налицо), но горячее сочувствие к соотечественникам и то, о чем сейчас и говорить как-то неприлично - любовь к Родине и живущим в ней - сообщают ему какую-то трогательную, утраченную с тех пор человечность. Действительность того времени в деталях, вкусах, цветах, звуках и запахах воссоздана как-то так точно, так сочно и ностальгически-правдоподобно, что диву даешься: куда потом это все ушло - так сгоряча и так проворно? Верно, и вправду тролли зеркало разбили...