Братья Коэн

Originally posted by klavdivs at Секреты кино

Кинопоиск

    На протяжении последних веков главными достоинствами произведений повествовательного искусства считались богатое внутреннее наполнение персонажей, а также детальная прорисовка и пошаговая демонстрация их эмоционального развития от начала сочинения до самого его окончания. Дошло до того, что начинять глубоким психологизмом и философским смыслом теперь принято произведения даже самых массовых жанров. Однако всё приедается со временем, и потому некоторые авторы намеренно отходят от данной традиции.
    Далее я расскажу о творчестве братьев Коэн — одних из наиболее признанных последователей нового течения. Разумеется, впереди спойлеры.

    Вообще, новое течение не такое уж и новое. Избавляя героев своих произведений от чрезмерного самокопания, автор получает возможность уделить больше внимания самой истории, приключившейся с ними — в некотором смысле это шаг назад. Ведь в основе любого повествования лежит изложение событий, и когда-то всё начиналось с простой истории.
    Античный миф, к примеру, является, по сути, лишь сухим пересказом событий — внутренний мир героев его обозначен в лучшем случае схематично. Многие авторы эксплуатировали такой подход к повествованию и даже откровенно копировали сочинения древности. Исключением не являются и братья Коэн, снявшие по мотивам гомеровской "Одиссеи" картину "О, где же ты, брат?" (2000).


      Впрочем, Коэны не привыкли прикрываться античной традицией и нередко задействуют в своих произведениях откровенно картонных персонажей. В картинах "Подручный Хадсакера" (1994), "Игры джентльменов" (2004) герои гримасничают, кривляются, яростно жестикулируют, без единой запинки проговаривают длиннющие монологи и подстраивают весьма предсказуемые сюжетные повороты, обращая изложение заезженных тем в скетч.
    Можно сказать, что коэновское действо порою чересчур театрально для современного кино. Но возможно выразиться иначе: коэновские действо порою чересчур мультяшно для кино.

    В 1985 году братья написали сценарий к фильму "Волна преступности". В сущности, это мультик с живыми актёрами и настоящими декорациями: персонажы донельзя карикатурны, а сюжет будто слизан с одной из серий "Тома и Джерри".
    В тот раз авторы явно переборщили с бездушностью — кино мало кому понравилось.

    Впрочем, герои более успешных коэновских картин не столь бездыханны и ведут себя совсем как живые. Однако даже здесь братья продолжают гнуть свою линию и если не отказывают своим персонажам в наличии души, то обрекают их на статичность.
    Становление наиболее известных коэновских героев происходит, как правило, за пределами картины, в рамках же повествования они практически не меняют своих мировоззрений и не выносят уроков бытия. Отсутствие развития персонажей хорошо заметно в картинах "Фарго" (1996), "Большой Лебовски" (1998), "Старикам тут не место" (2007). Братья будто каждый раз бьют себя по рукам и делают всё, чтобы их герои удалились под сень титров или в мир иной точно такими же, какими нам повстречались.
    Порой доходит до смешного.

    Основным поводом для развития событий в кинокартине "После прочтения сжечь" (2008) является желание её главной героини, сомневающейся в собственной привлекательности, раздобыть денег на пластическую операцию. Затеяв шпионскую игру, приведшую к гибели близкого друга, отчаявшаяся героиня становится информатором ЦРУ, дабы оплатить наконец треклятую операцию.

    "Железная хватка" (2010) — самый коммерчески успешный фильм братьев.
    Очень по-коэновски в нём выглядит концовка, действие в которой происходит спустя много лет после основных событий картины. Оказывается, что герои, прошедшие вместе и огонь, и воду, постарев, с момента первой нашей с ними встречи внутри ничуть не изменились, вдобавок ни разу друг с другом больше так и не встретились. Каждый пошёл своей дорогой, будто сделав вид, что ничего и не было.

    Ещё один способ подчеркнуть статичность персонажей — закольцевать историю, заставив её героев совершать одни и те же поступки до скончания времён.
    Фильм "Внутри Льюина Дэвиса" (2013) оканчивается тем же, с чего начинается. Герои будто попадают в "День сурка" — они обречены переживать события картины вновь и вновь до тех пор, пока не решат измениться. Но герои Коэнов меняться не спешат.

    Не меняются они и в картине "Невыносимая жестокость" (2003).
    Данное кинопроизведение считается одним из наименее удачных в творчестве братьев. Столь негативную оценку фильм получил, по-видимому, благодаря чересчур слащавому хэппи-энду. Если помните, в финале картины Майлс и Мэрилин доказывают друг друг свою любовь — он подписывает брачный контракт, она контракт порывает — затем влюблённые целуются и болтают о пустяках. Выглядит романтическая сцена слишком легкомысленно, учитывая, что незадолго до этого супруги, спасая свои капиталовложения, заказали друг друга наёмному убийце, благо тот оба раза облажался.
    На самом деле, фильм вовсе не про любовь — просто Коэны любят иногда подурачить зрителя. Собственно, и название картины "Невыносимая жестокость" — не самое романтичное.
    Так вот, Майлс, подписывая брачный контракт, спасает не любовь, а собственные деньги. Да, Мэрилин, по-видимому, унаследовала состояние Рекса, однако тот был весьма темпераментным дельцом и сам признавался Майлсу в начале фильма, что заложил всё, кроме филейной части. Очень возможно, что Мэрилин унаследовала от Рекса не баснословное богатство, а баснословные долги. К тому же, по сюжету не уточняется, упомянута ли вообще бывшая миссис Рексрот в завещании покойного мистера Рексрота. Таким образом, разрывая подписанный Майлсом брачный контракт, Мэрилин по-прежнему пытается нажиться за счёт нового мужа.
    Разыграв друг перед другом романтическую сценку, "влюблённые" целуются, и у них завязывается короткий диалог. Майлс интересутся именем того, кто помог Мэрилин провернуть брачную аферу — эта информация поможет адвокату на грядущем бракоразводном процессе. Мэрилин с охотой выдаёт своего "тенцинга норгея", будучи уверенной, что тот не станет помогать Майлсу — по личным мотивам.
    Таким образом, нам дают понять, что противостояние двух эгоманьяков продолжается, но исход его не очевиден.

    Раз уж речь зашла о скрытых мотивах, то приведу ещё пару примеров того, как Коэны нарочно вводят зрителя в заблуждение.

    Одной из ключевых сцен в самой первой картине братьев Коэн "Просто кровь" (1984) является та, в которой главный мужской персонаж избавляется от тела своего бывшего работодателя. В некотором смысле эта сцена весьма романтична, ведь герой, полагая, что убийцей является его новая пассия, спасает ту от электричекого стула.
    В действительности, здесь также романтикой и не пахнет. Вообще, весь спектр человеческих эмоций у Коэнов демонстрируют лишь откровенно карикатурные персонажи.
    Так вот, когда Рэй входит в кабинет Марти, то нечаянно наступает на револьвер, валявшийся на полу — раздаётся выстрел. Кажется, что данный эпизод не имеет особого значения, ведь Марти к тому моменту уже смертельно ранен, да и Рэй как будто оглушён драматичностью сцены, и оттого случайный залп его не слишком озаботил.
    На самом деле, Рэй замечает, что Марти истекает кровью, лишь после совершённого им по оплошности выстрела. И решив избавиться от тела, главный герой пытается спасти от электрического стула самого себя.

    Пожалуй, наиболее загадочным является и наиболее признанное творение Коэнов — "Бартон Финк" (1991).
    Картину эту считают сюрреалистичной и метафоричной, однако очевидно, что братья особенно не склонны к поэтичности, хотя и напускают порой туману. Кстати, в коробке — вовсе не человеческая голова, да и Мундт не столько безумен, сколько вспыльчив и коварен.
    Навязываясь Финку в друзья, здоровяк преследует лишь одну цель — киносценарий на основе истории своей жизни. Собственно, как и сказал Мундт, в коробке — его личные вещи.