"Вердикт" (1974)

Оригинал взят у Вита Калинина в ВЕРДИКТ (реж. А.Кайат. 1974. Франция)

Кинопоиск

Рассчитываешь на историю про суровое судебное противостояние и драматический путь к знаменательному вердикту – и получаешь ее. Но рассчитываешь еще и на само собой разумеющуюся (для фильма с такими выходными данными) крепко сколоченную последовательность действий, а действие в части влияния на судью и удержания его в повиновении развивается обескураживающе нелепо, совсем не к лицу хорошей криминальной драме. Поступок судьи не вытекает ни из свойств, которые в нем заявлены, ни из его недосягаемого карьерного и морального статуса, который так убедительно изображаем у Ж.Габена, ни из технических возможностей полиции взять, да и поставить эту заклинательницу судей на место. 

И есть в итоге у этого фильма только две сцены, где поведение судьи согласуется с масштабом его характера. В первой сцене - в домашней обстановке, когда он, твердыня правосудия, уже по-домашнему доступный, выглядит тем не менее таким, как надо, немногословным, категоричным, неприступным и нетерпимым ни к самоуверенной посетительнице, ни к каким-либо, надо думать, более изощренным посягательствам. За сдержанной учтивостью невысказываемая досада переходит почти в гадливость: «Я не могу вас принять, мадам… Ваш визит неуместен, мадам… Уберите это (про ее то ли зонт, то ли ногу, просунутую в дверь)». И последняя сцена - когда он оглядывается и осознает произошедшее в его жизни немыслимое крушение, тщету и провал заключенного им соглашения, которое заведомо должно было дорого стоить ему. Что жены больше нет и что совершился не обмен, а обман – это не все, что он в этот момент переживает. Они оба спасали друг друга, жертвуя собой, и в этом деле ни один из них не мог присоединиться к другому. И оба проиграли. Это страшно. На лицо Ж.Габена в этот момент трудно смотреть. Вот только эти две сцены. 

А между ними - правосудие, которое может стать опасным и для обвиняемого, и для жертвы, и для свидетеля, и для судьи, потому что умеет жестоко жульничать, может взыскательного и проницательного обвинителя оставить в дураках, а лицемерному угодливому адвокату вручить победу; присяжные, которые смешно недоумевают и возмущаются правами, им предоставленными, не в силах осмыслить пресловутое внутреннее убеждение, которое от них требуют, вконец запутываются, но манипулируемые судьей, выкрикивают необходимый ответ. Интересно, это реальная сцена с присяжными, когда они готовят ответ вне совещательной комнаты? Слишком идиотически-стадным показался их хор. Бедный судья Люген. 

У меня смотреть с интересом на это не получилось, потому что все вырастало из первоначального слабо-условного поворота, организованного персонажем С.Лорен с ее фирменной походкой, а больше в этом образе ничего нет, кроме прямой спины и непререкаемого тона, он ничем не насыщен, в нем нет чувств, мотивов, движений души, равных тем, которые есть у Люгена. Для такого плоского персонажа трагедия в жизни Люгена слишком большой подарок. Но он сделан. Поэтому Ж.Габен со своим судьей существуют отдельно от истории их противника, при взаимодействии с ним в общем сюжете они теряют, пригибаясь до его незначительного уровня. Такой сценарий им не по росту. Смотрите начало и конец.