"Тихий Дон" (1957)

Оригинал взят у rassudkin в Тихий Дон Сергея Герасимова. 1957 год.

Кинопоиск

 Единственное положительное и прогрессивное, что принесла Октябрьская революция (в романе Шолохова - "октябрьский переворот") - она убрала сословное отношение к человеку, как манимум, убрала неприкрытое сословное отношение к человеку. В "Тихом Доне"очень видна эта разница между старым "ты" и новым "товарищ".
"Тихий Дон" - не "белогвардейская книга". Несмотря на расхожее мнение, белогвардейцы выглядят в ней нравственно ниже большевиков. (Просто , если в советской книге белые - не черт с рогами в образе поручика или есаула - книга белогвардейская).

В романе видно, что концепция белых - возвращение если не монархии, то отношений, характерных для монархии - уже тогда была искусственна и нежизнеспособна. Это было отрицание хода времени.
Красные казались меньшим из двух зол. Их идеология маскировалась под демократическую. Красные пытались уважать человека с переменным успехом. Лицом к лицу лица не увидать, и многое в истории неизбежно.
То, что автор романа все-таки склоняется к красным (на мой взгляд) - в фильме усилено до необъективности. В картине много эпизодов, которые с романом сильно расходятся по общему настрою и смыслу.

Прекрасно, например, снята гибель отряда Подтелкова. Подтелков (Николай Муравьев), обнимающий перед смертью плачущего от эмоций Бунчука (Петр Чернов)- огромный большевик с огромной человечностью. Но это - революционный символизм.
А книга все-таки реалистическая, поэтому в книге по-другому: Подтелков "ужаснулся" тому, что "один из наиболее бесстрашных красногвардейцев, георгиевский кавалер всех четырех степеней...ползал в ногах казаков...хрипел задушевно и страшно: - Не убивайте! поимейте жалость! у меня трое детишков..."
Сам Подтелков в романе жесток, не критичен к себе, плохой руководитель - он случайно отдает список бойцов, в том числе отставших от отряда, белому командиру Спиридонову.
Гораздо ближе к роману Подтелков получился у Урсуляка.
В книге нет героических смертей - либо наши представления о героизме по-советски слишком картонные. Смерть в романе всегда мучительна, умирающий жестоко страдает, он забывает в последние минуты о своих земных убеждениях и думает только о переходе в смерть. Возможно, героизм - это готовность принять очень жалкий вид, а не встать в позу монумента.

 Образ Штокмана, умного интеллигента-ботаника, способного как умереть не задумываясь, так и массово убивать - тоже подрезан, как раз по последнему пункту: в романе нет его мертвой хватки в поимке и расстрелах белых казаков. Но Штокман (Виллиан Шатуновский) получился прекрасно: к бесстрашной воле добавлено мягкое, убийственное обаяние интеллигента. Вообще , в основе притягательности коммунистов в кино лежит их печальное понимание высокой вероятности скорой собственной смерти и железное принятие такой возможности. В таких влюбляются дамы и пишут письма актерам.

Подрезан и образ Бунчука - ровно на его расстрельную работу.
Большевики в фильме Герасимова - идеалистическая выжимка из романа. можно было бы сказать "картонно-идеалистическая", но уж очень искренне этот картон снят. Но этот большевистский идеализм, спрятанный в крови и объективности, в романе есть. просто в фильме он усилен в десять раз - в аккурат до деформации общего смысла.

 От красоты картинки в герасимовском фильме дух захватывает. Работа в поле - удивительная пастораль с влажным пасмурным предвечерьем и разлитым в небе дождем. Казачий быт и быт Листницких - настоящий, с красивыми мини-натюрмортами и цветовым богатством, ощутимый и обжитой.
Портреты выразительны, актеры точны, речной воздух донщины шибает в голову и переворачивает душу.

Но, возможно, в силу совершенства видеоряда, фильм Герасимова нигде не жизнь, а везде образ. Это везде живопись, зарисовки, сцены. Фильм напоминает прекрасный памятник тем событиям и роману "Тихий Дон".
Почему-то возникает ощущение статичности и отсутствия развития. Возможно, из-за жестко-традиционных приемов и строгих границ направления соц.реализм, который вообще очень условен и мало напоминает жизнь.

Песня про Тихий Дон в титрах с черной в темноте ночной рекой - опять же, дыхание перехватывает от красоты голосов - мужского, переливчатого, с оттенками, глухого баритона и женского - чуть крикливого и жестковатого, как в народном хоре.
Но в целом музыка вообще всех фильмов-драм, снятых до 70-х годов, слишком громоподобна и прямолинейна. И в этом фильме тоже, исключая песню.

Ирина Степанова.